В рамках РМЭФ состоялся круглый стол, посвященный тарифной политике, на котором участники подтвердили, что разумные тарифные решения формируют устойчивую среду для развития экономики страны.


Десять лет подряд тарифы на электроэнергию в России росли медленнее инфляции. И это положительно оценила председатель правления «Ассоциации гарантирующих поставщиков и энергосбытовых компаний» Наталья Невмержицкая. «Накопленная стабильность имеется», — полагает эксперт. Десять лет — это за исключением 2022 года.

В том, что в отрасли все так же и будет стабильно, усомнился директор ассоциации «Сообщества потребителей энергии» Василий Киселев. «С 24 февраля мы должны многое забыть из той статистики, аналитики и трендов, которые были. Они больше не актуальны, — считает спикер. — Да, звучало уже, что экономика у нас стабилизируется, все уже нормально. Но я разделяю позицию, что экономический спад еще не начался. Торговое эмбарго и санкции при наличии запасов, сырья и прочего пока не сказываются. А летом мы начнем ощущать реальное падение промышленного производства».

Потребление энергии, как добавил Киселев, станет индикатором состояния дел в промышленности. По его прогнозу, к концу года производство в России просядет на пять процентов, но в то же время возрастет число запросов на подключение к сетям от новых компаний, которые появятся на смену ушедшим из страны. «Готова ли наша электроэнергетика в условиях ограничений работать нормально и обеспечивать существование экономики? Есть явный запрос на эффективность сетевого комплекса и всей электроэнергетики. Но эффективность не в корпоративном понимании, когда «Россети» говорят: «У нас в прошлом году чистая прибыль больше 100 млрд рублей. Ура!» С точки зрения экономики — это вовсе не «ура», а изъятые из экономического оборота деньги, которые могли бы дать в три раза лучший результат», — заметил Киселев.

На круглом столе выступила также председатель совета Ассоциации региональных расчетных центров, член Общественного совета ФАС России Марина Файрушина. «Мы все в одной лодке: и потребители, и производители, и гарантирующие поставщики. И есть инфраструктура — технологическая цепочка. Друг без друга никто в этой лодке работать не сможет. А если сможет, то лодка может качнуться на один из бортов», — заметила спикер.

В энергетике, как считает Файрушина, необходимо решить вопрос с перекрестным субсидированием, благодаря которому тарифы для населения меньше, но оплачивают эту скидку потребители из бизнеса. «Эта история не дает правильных ценовых сигналов. Из-за нее невыгодно экономить и заниматься энергосбережением. У нас перекрестное субсидирование всех и вся, вне зависимости от обеспеченности гражданина. Более того, конструкция перевернута: те, кто больше потребляют энергии, больше субсидируются. Социальная помощь должна быть более адресной», — убеждена Файрушина.

Перекрестное субсидирование обходится бизнесу в 300 млрд рублей в год, по данным Невмержицкой. И это сказывается еще и на темпах потребления: если промышленность в 2018–2021 годах стала потреблять электричества на 1% больше, то население — на 20%. В среднем же с энергосетями работают сейчас те производства, у кого доля в расходах на свет — 3%. А энергоемкие производства, по словам спикера, чтобы не переплачивать субсидии населению в своих тарифах, строят собственные энергосистемы. «Давайте субсидировать граждан в разумных пределах: то, что необходимо для нормального бытового потребления, а все, что сверх этого, — по экономически обоснованной стоимости», — призвала эксперт.

Как рассказала заместитель председателя Комитета по тарифам Санкт-Петербурга Екатерина Анонен, решение о тарифах в зависимости от потребления есть на федеральном уровне. Вот только методика расчетов еще не готова. В Смольном ее ждут. «В 2023 году будем считать и смотреть», — заметила Анонен.

Кризис 2022 года, как констатировал руководитель направления регулирования энергорынков VYGON Consulting Николай Посыпанко, сделал тарифы на электричество в России для промышленности действительно низкими по международным меркам. До «разбалансировки спроса и предложения на энергоресурсы» цена одного киловатта в час в России была в пересчете на центы США 3,8, в Норвегии — 3,9, в США — 4,4, в Франции — 5,6, а в Польше — 7,6. Сейчас же во Франции электричество подорожало на 332%, в Польше — на 219%, в США — на 144%, в Норвегии — на 105%. «Теперь разница в разы. И сегодня нужно держать в голове, что Россия обладает колоссальным преимуществом низких тарифов», — отметил Посыпанко.

В Европе высокими тарифами на электричество недовольны и уже принимают меры, чтобы их снизить. Самыми популярными из них стали субсидии уязвимым группам населения — их ввели 23 страны, а снижение НДС поддержали 19 государств. А самой радикальной мерой стало изъятие сверхприбылей у энергокомпаний, его практикуют в шести европейских странах, а на регулирование оптовых цен пошли власти трех государств.